https://pastein.ru/t/-w
скопируйте уникальную ссылку для отправки
Нуарное утро. Грязный, мокрый снег под ногами, свинцовое небо над головой. Почти город Грехов, но только посёлок Томилино. Атмосферу нуара немного портит гигантская статуя четырёхметрового петуха, символ нашего посёлка городского типа. Я пишу «посёлок городского типа», потому что ключевое слово здесь «городского». Не думайте, будто описываемое далее криминальное следствие происходило в каком-то занюханном селе.
Возничий Улумбек паркует жёлтую яндекс-колесницу возле ворот местного отделения.
Открывается дверца железной решетки, следователь Алексей томно приглашает пройти в его кабинет. Ещё по телефонному разговору я прочувствовала, что Алексей очень жаждет живого общения. Жажду общения как бы подтверждали 10 пропущенных от следователя Алексея звонков, пять из которых - только за сегодняшнее утро. Не смотря на заполненную электронную форму и 21й век за окном, ведомство ни за что не возьмется за работу, пока обращение не будет задокументировано с вербальных слов заявителя и подписано его же рукой. Но даже не это главное. Пока Алексей не прочувствует атмосферу следствия, следствие не начнется. По голосу в телефоне я уже поняла, что он отнёсся к моей проблеме весьма серьёзно, и готов обыграть эту ситуацию в жанре какой-нибудь криминальной драмы из прошлого века. Я же по природе своей люблю балаган, так что решила подыграть и надела изящное черное пальто и шляпу с широкими полями, немного прикрывающее лицо. НУАР.
Присаживаюсь напротив Алексея. Элегантно закидываю ногу на ногу. В воздухе витают запахи перегара (от Алексея), небольшой тревоги (от меня, всегда нервничаю в подобных заведениях) и каких-то 90х. 90стые проявляются, скорее, не в запахе, а в золотой цепи на руке Алексея и музыке, доносящейся из динамиков.
- Почему вы в чёрном, Виктория?
-У меня траур. В связи с преждевременной утратой, с которой я к вам обратилась.
Враньё, чёрное я ношу перманентно. Алексей заполняет бланк ответами на озвучиваемые им вопросы. Низким басом уточняет семейное положение.
- Не замужем. Разведена.
- Не расстраивайтесь, Виктория, какие ваши годы.
- Не расстраиваюсь, поверьте.
- Судимость?
-Нет. Пока нет.
- Тоже не расстраивайтесь. Какие ваши годы.
Немного помолчав, я не сдержалась и спросила:
- Какое отношение имеет судимость к следствию? С семейным положением, допустим, еще можно понять, что-то типа «вот пускай муж и решает вашу проблему», но если я плохой человек, имеющий судимость, мой велосипед теперь искать, что ли, не будут?
- Нет, Виктория. Это простая формальность, но она обязательна.
Далее вещаю всё то же самое, что было написано в электронной форме и, по сути, лежит в распечатанном виде прямо перед носом Алексея. «Вечером 26 января 2020го года, между 20 и 23 часами, по адресу такому-то был украден горный велосипед. Весьма приметный. Приметы такие-то». В конце документа пишу под диктовку: «Подтверждаю, что вышеприведенная информация является точной и правильной во всех отношениях», ставлю подпись.
Алексей выдерживает многозначительную паузу, достаёт телефон, медленно листает список имён. Краем глаза вижу, что набирается контакт «Юля скупка».
- Алё. В смысле, «Привет»? Надо говорить «Здравствуйте, мой господин, чего изволите». Иначе арестую. В смысле «за что»? Найду за что.
После эпатажного разговора Алексей кладёт трубку, выжидает интригующую паузу, наблюдает за произведенным эффектом. Пытаюсь изобразить лицо, преисполненное впечатления. В моём понимании это нездоровый блеск в глазах и отвисшая челюсть. Пауза затянулась, я уже собиралась пустить слюну, чтобы доказать что я очень сильно впечатлена его властью в лице закона, одновременно думая, что текущая слюна немного испортит атмосферу нуара, но, к счастью, Алексей продолжает беседу. Пытается разузнать, в каких отношениях мы состояли с этим велосипедом. Я признаюсь, что в самых близких и самых искренних. Что эта старая железяка дорога мне не только как память, он был собран из кучи хороших, но б/у-шных деталей исключительно под меня. Вес, баланс и геометрия – всё имело значение.
- Виктория, а как же вы теперь без велосипеда то перемещаетесь? - шутит Алексей.
- На маршрутках - не шучу я.
- А почему не на машине?
- Не вожу.
- Зря.
- Нет, не зря. Если бы мне выдали права, скорее всего, я бы сидела тут у вас совсем не как потерпевшая.
Следователь Алексей внимательно смотрит на меня, потом в окно.
- Курите?
- В завязке.
Ушёл курить. Вернулся, принялся снова листать список контактов. Остановился на имени «Коля Лексус». «Ах, «Коля Лексус»», - подумала я. «Это, наверное, такой крутой пацан, который будет чистить хлебальник тому мудиле, который умыкнул мой велик, когда «Юля скупка» сообщит нам его паспортные данные. Потому что закон законом, но у нас тут в Люберцах свои понятия о справедливости».
Однако, «Коля Лексус» был нужен следователю совсем не для этого.
-Алё, Колян? Ну чо, через пол часа на точке. Сейчас тачку заберу и хряпнем с тобой по пивку.
«Зачем мне эта информация?» - подумала я про себя. Но мне очень хотелось, чтобы Алексей думал, что я думаю, что он – просто класс. Потому я снова начала изображать лицо, преисполненное интересом к происходящему. Алексей кладёт трубку. Пристально смотрит на меня, потом говорит:
- Виктория. Ради такой девушки я обыщу все скупки на районе. Я найду ваш велик. А если не найду, то куплю вам новый.
Я слегка зарделась и прикрыла рукой рот как будто стесняюсь (на самом деле я боялась, что из этого рта вылетит что-то вроде «Если что - я не даю за велики, ты, нуарный маньяк, просто пробей все скупки и если найдёшь мой велик, я проставлю вам с Коляном лучший вискарь, который только смогу раздобыть». Алексей проводил меня до выхода.
Покидая храм закона, я подумала, что у следователя Алексея наверняка в записной книжке появился свеженький контакт с моим номером. Наверняка что-то нуарное, простое и однозначное. Вроде «Виктория Велосипед».
